— Привыкнете-с. Вы ведь служили здесь, в департаменте: дело везде одно, только в формах будет маленькая разница. Везде предписания, отношения, протокол… Был бы
хороший секретарь, а вам что заботы? подписать только. Если знаете, как в департаментах дело делается…
Неточные совпадения
«Зачем ему
секретарь? — в страхе думал я, — он пишет
лучше всяких
секретарей: зачем я здесь? Я — лишний!» Мне стало жутко. Но это было только начало страха. Это опасение я кое-как одолел мыслью, что если адмиралу не недостает уменья, то недостанет времени самому писать бумаги, вести всю корреспонденцию и излагать на бумагу переговоры с японцами.
— Да что у вас за секреты, — говорит ему
секретарь, — помилуйте, точно любовную записку подаете, ну, серенькая, тем
лучше, пусть другие просители видят, это их поощрит, когда они узнают, что двести рублей я взял, да зато дело обделал.
Но, по справкам моим от
секретаря и прочих его сослуживцев, оказался нравственности
хорошей и не пьющий, что, как мне известно, вам весьма желательно.
Ивашевы много тебе велят сказать
хорошего; Камилла Петровна расспрашивала меня о всех твоих домашних, — она живо помнит то время, когда исполняла должность твоего
секретаря.
Я того мнения, что черный фрак как-то солиднее. Цветные больше идут
секретарям, титулярным и прочей мелюзге, молокососно что-то. Те, которые чином повыше, должны больше наблюдать, как говорится, этого… вот позабыл слово! и
хорошее слово, да позабыл. Да, батюшка, уж как ты там себе ни переворачивай, а надворный советник тот же полковник, только разве что мундир без эполет. Эй, Степан!
— Я, — говорит, — очень рад, что мне господь даровал с вас за мою обиду тыщу рублей получить. Я теперь домик обстрою и здесь
хорошее место у
секретаря выхлопочу, а вы, елецкие, как я вижу, очень дерзки.
— Чего же скучать? Сыт, одет, обут, у начальства на
хорошем счету.
Секретарь прямо говорит: примерный вы, говорит, чиновник, Андрей Николаевич. Кто губернатору доклады переписывает — я небось!
И возле вас всегда найдется дело и для меня… во всяком случае, это будет
лучше моих безмозглых старух и шести слишком умных
секретарей.
— Пишите, пишите, благодетель! — зашептал
секретарь. — Я не буду! Я потихоньку. Я вам по совести, Степан Францыч, — продолжал он едва слышным шёпотом, — домашняя самоделковая запеканочка
лучше всякого шампанского. После первой же рюмки всю вашу душу охватывает обоняние, этакий мираж, и кажется вам, что вы не в кресле у себя дома, а где-нибудь в Австралии, на каком-нибудь мягчайшем страусе…
По окончании экзамена
секретарь факультета выходил к ожидавшим студентам и оглашал полученные ими на экзамене отметки. Отметки интересовали более или менее всех, потому что окончившие с
хорошими отметками получали «ученую степень» кандидата (по представлении кандидатской диссертации), а окончившие с посредственными — «звание» действительного студента.
Трое судей и
секретарь наклонили головы и стали шушукаться, потом
секретарь побежал пером по бумаге. Председатель встал и, спотыкаясь на трудно разбираемых словах, огласил приговор, — что обвиняемый подлежал бы за свою антипролетарскую деятельность увольнению с завода и
хорошей изоляции, — но!.. — суммируя семейное положение гражданина Кочерыгина и его обещание исправиться, то посему объявить ему общественное порицание и строгий выговор с предупреждением.